Убойная марка [Роковые марки] - Иоанна Хмелевская

Возможно, сама пришла позже к дому Фялковских, прозевала приход Вероники. А может, Вероника прошла в дом через чёрный ход, а она, Марлена, в это время как раз перед домом прогуливалась. А тот человек, который вышел, — что-то нёс. Торопился, чуть ли не бегом кинулся к дому Баранека, или как его там.., а потом опять вернулся к Фялковским. Вот тогда она видела, как он входил в дом. Раз видела — говорит, что видела, ничего не крутит А как раз перед этим второй притащился и тоже вошёл. Сразу после этого первый выскочил и опять что-то нёс, а второй выбежал за ним, и оба в старый домишко побежали. Она даже прошла немного вслед за ними, но боялась Весека прозевать и сразу вернулась. Зачем ей сдались эти двое?

Нет, конечно, ещё чего! Не лезла следом за ними и вообще старалась держаться неприметно, не попадаться им на глаза. Почему, почему — не хотела, и все! Да не поэтому, просто Весек не любит, когда она вот так его отлавливает, зачем ей, чтобы другие её видели и ему передали?

Нет, она понятия не имеет, что там было в доме Баранека или как его там… Слышала, правда, какой-то шум. Точнее — не могу сказать. Вроде стук, треск, или вот ещё, когда тяжести по деревянному полу волокут, на такое похоже…

И вроде бы подрались, такие звуки тоже слышались Но криков она не слышала, нет, не кричали. Нет, точно сказать, кто это там дрался, она не может, не разглядела этих двух. А догадываться может, предполагать — совсем другое дело. Очень даже ей легко предположить. А потому, что человеку на то даны глаза, чтобы видеть. И она потом сразу сообразила, кто это был, когда увидела Кубу, — уже потом. Очень было заметно, что он по морде схлопотал.

На следующий день утром его увидела. А накануне у него с мордой все было в порядке.

И если с утра такое украшение, так откуда оно, по-вашему? Где он мог получить его, как не в том домишке?

А когда поздним вечером домой вернулась, Куба там уже был. Она не знала об этом, он в другой комнате затаился, и она спать легла. Но когда Антось вернулся, слышала, как он с Кубой стал разговаривать. Нет, не прислушивалась, опять заснула.

А Весека в тот вечер так и не дождалась. Антось её прогнал домой и выругал, что околачивается у дома Фялковских. Ещё и Весеку грозился нажаловаться на неё, ну она и ушла домой спать.

Что там делал Антось? Ну как это что, ведь. они же насчёт железок договорились. А ей велел никому об этом не говорить, она и не говорила.

А все из-за страха перед Весей.

Нет, она не знает, когда те двое вышли из дома Баранека и что делали потом. Она в это время была уже на посту у дома Фялковских, где её увидел Антось и погнал. Да ещё как злобно!

Ясно, раз она оттуда ушла, то не могла знать, что там потом происходило. А Весека там не было, точно вам говорю, и пусть эта лахудра не вешает тут никому лапшу на уши.

Хитом же всех этих показаний стали невероятно лживые изменения первоначальных показаний Хани, той самой, якобы изнасилованной. Теперь она целиком и полностью открестилась от обвинения в изнасиловании и бросилась яростно демонстрировать пламенную любовь к экс-насильнику… Оказывается, вечер они провели в любви и согласии, только продолжался он не так долго, как хотелось бы. Потом вышли из дома и расстались, а Весек помчался к дому Фялковских. Нет, не ошибается. Ханя в этом твёрдо уверена, она незаметно проследила за ним, не устремился ли её возлюбленный к этой мерзавке Марленке. Нет, с Марленкой парень не встретился, но зато вошёл в дом, и, поскольку окна не были прикрыты шторами, она могла кое-что увидеть. Ладно, конкретно: руками махали, дрались, возможно, и тесак блеснул.

И получается, что убийцей был Веслав Копеч, и она может это подтвердить в суде под присягой.

Грош цена была всем этим так называемым показаниям. И с фантазией у глуповатой девки было далеко не все в порядке, и с фактами. Она никак не укладывалась во времени, её показания шли вразрез с уже точно установленными показаниями других подозреваемых. Единственным положительным моментом Хениного вранья явился страстный взрыв неожиданной искренности Марленки, отчаянно защищавшей своего жениха. Взрыв поистине сенсационный.

— Езус-Мария! — простонала я. — Все врут, как нанятые, аж искры летят. Сумеют ли следователи из всего этого выявить правду?

Януш меня успокоил:

— Получилось так, что соседский балбес подглядывал за Весеком и Ханей почти до десяти, никто из них не мог раньше девяти оказаться в доме, где произошло убийство. А Завадская действительно видела Марленку у дома Фялковских и утром на следующий день сообщила об этом Хане. Изменить показания Ханя решила самостоятельно, не известив подружки, и вторично допрошенная Завадская слово в слово повторила свою первую версию: видела их в половине девятого и видела уже после десяти.

— Она что же, раздвоилась? Марленка здесь, а там Ханя с Весей…

— Нет, просто решила поглядеть, как Марленка, вся в нервах, носится в поисках своего Весека. Вдоволь натешилась и вернулась на представление, которое происходило в подвале. Там все было по-прежнему, ничего не говорило о том, что в делах любовников происходили какие-либо изменения.

— В таком случае это опрокидывает показания Ксавуся? Можно согласиться, что с Патриком они встретились, но кто из них появился в доме Вероники первым, а кто вторым?

— Этого Марленка и в самом деле не могла сказать с точностью, уже совсем стемнело, а ей, по сути, до этого не было дела. Она лишь могла определить, что это не был ни её брат — Антось из-за малого роста сразу бросился бы в глаза, — ни Весек. А остальные её не интересовали.

— Больше всех должен знать Антось, — заявила я. — Он очень долго стоял там дозором и все видел.

— Вот поэтому Антось сейчас и допрашивается. И болеславецкие полицейские очень довольны, что в своё время посадили его и держали под рукой. А вот здешние выпустили Ксавуся и теперь плюют себе в бороду, да что поделаешь?

Ведь в их распоряжении были хотя бы законные сорок восемь часов, сами виноваты, что не воспользовались ими полностью. А теперь опять ищи-свищи его. Вот Патрика бы им ещё заловить…

— Именно! А с ним что?

Януш уставился на коллекцию монет, словно впервые её увидел, и почесал в затылке.

— Холера! Совсем из головы вылетела, забыл им о ней сказать.

Я уже не сомневалась, что должна не только любить его, но и решительно лучше кормить. Эх, почему он мне не встретился на сколько-нибудь лет раньше?

Гражинка слабеньким голоском поинтересовалась:

— А что… А как… Что-нибудь, может, изменилось? Нет, я, видно, спятила, не буду и надеяться…

А я совсем забыла, что она тут сидит и тоже слушает. Угрызения совести кольнули меня. Ксавусь, правда, давал очень запутанные показания и переврал все, что мог, да все равно было ясно, что врёт, спасая свою шкуру. В действительности все складывалось для него хуже, независимо от того, пришёл он перед Патриком или после него. Соучастие в преступлении ему обеспечено без всякого сомнения. Теперь многое зависело от показаний Патрика, их отсутствие не оставляло ему никакой надежды. Он что же, не собирается защищаться?

Янушу удалось раздобыть и принести полную копию показаний Ксавуся, так что у нас было занятие почти на всю ночь.

Патрик совершенно добровольно явился в полицию на следующий день.

Нам сразу же сообщили о данном событии, точнее сказать, сообщили Янушу, но это уже не имеет значения. Януш получал стабильно и оперативно информацию о каждом сделанном Патриком заявлении, благодаря чему я вскоре уже знала — первым делом Патрик высветил личность Ксавуся.

Со вчерашнего вечера все силы полиции были брошены на поиски Ксавуся, который, ясное дело, ночевал не дома, а у какой-то очередной паненки. Патрик, однако, вычислил паненку, и Ксавуся прихватили в девять тридцать утра, когда он как раз покидал своё очередное убежище.

А я решила — будет утка с яблоками. Ведь уже знала, что у меня лучше всего получается запечённая птица.

Было просто удивительно, что утка не превратилась в угольки, ведь комплект потрясающих новостей добрался до нас лишь поздним вечером. Комплект состоял из показаний Антося, откорректированных показаний Ксавуся и пространных показаний Патрика. Януш проявил чудеса расторопности и даже доставил нам перепечатку последних. Я всегда предпочитала записанные тексты, поскольку слухом меня природа обделила, вознаградив зато в избытке зрением.

Гражинка приехала в шесть вечера и немного мешала мне в кухонных занятиях, поскольку рьяно взялась за работу над рукописью. Этим она желала продемонстрировать, что абсолютно спокойна и никакие сердечные переживания, даже роковая страсть к убийце, не помешают ей исполнить свой профессиональный долг Чтоб я не сомневалась, с работой все будет в порядке.

И только когда раскрылось, что в моё художественное произведение вставлен почему-то кусок договора о вывозе мусора, в котором девушка пытается упорядочить стиль и пунктуацию, Гражинка в отчаянии капитулировала и перестала притворяться трудоспособной, что дало мне возможность полностью предаться кулинарным занятиям.